Врач-инфекционист: «Я осознанно выбрала эту профессию»

Врач-инфекционист: «Я осознанно выбрала эту профессию»

Борьба с новой коронавирусной инфекцией не ослабевает ни на минуту, заболеваемость в стране и мире растёт, нагрузка на медицинские учреждения продолжает увеличиваться, кипит работа в стационарах, поликлинических отделениях, лабораториях и на станциях скорой помощи.

С ноября Мирнинская ЦРБ стала ковидным центром и обслуживает всю Западную Якутию, все силы направлены на то, чтобы противостоять инфекции, лечить и выхаживать поступивших пациентов.

И мало кто задумывается о том, что у каждого медика, помимо этой большой общей работы, есть своя история жизни.

Сегодня мы хотим рассказать о враче-инфекционисте Мирнинской ЦРБ Саргылане Бурнашовой, которая одной из первых приступила к лечению пациентов от новой коронавирусной инфекции в нашем районе.

Саргылана Станиславовна рассказала нам о том, чем занимаются инфекционисты, какие качества необходимы, чтобы стать врачом и, конечно, о том, как сейчас работает инфекционный стационар в г. Мирном и что нужно сделать каждому, чтобы уберечься от опасной инфекции COVID-19.

 - Саргылана Станиславовна, расскажите, пожалуйста, немного о себе. Как попали на работу в МЦРБ, как давно здесь работаете?

- Я работаю в Мирнинской ЦРБ с 2009 года, после окончания Медицинского института на базе Якутского государственного университета по специальности «Педиатрия».

Проходила интернатуру на базе этой больницы по педиатрии и более пяти лет проработала в Мирном участковым педиатром.

 - А с чего всё началось, как выбрали профессию врача и почему решили идти по специализации инфекциониста?

- Профессию инфекциониста я выбирала осознанно. В этой профессии большую часть времени нужно работать в стационаре, а мне всегда нравилась именно работа стационарного врача, даже во время студенчества я всегда работала в экстренных отделениях.

С первого курса трудилась в Республиканском центре экстренной медицины в операционном блоке (три года), и до окончания института была медицинской сестрой в ожоговом центре. Там я всегда работала с тяжелыми пациентами – в центр поступали тяжелые, септические дети.

В 2013 году главврач, в то время руководила МЦРБ Людмила Федоровна Еличева, предложила мне получить вторую специализацию по инфекционным болезням. Я, конечно, очень обрадовалась, так как это была именно та работа стационара, которая меня всегда притягивала. Я согласилась и закончила первичную специализацию по инфекционным болезням. А с 2014 года работаю заведующей инфекционным отделением Мирнинской ЦРБ.

- Расскажите подробнее о своей работе. В основном пациенты знают о работе врачей более известных специальностей, а чем занимается врач-инфекционист?

- Врач-инфекционист может работать как в стационаре, так и вести амбулаторный прием. Если мы говорим о работе врача-инфекциониста в стационаре, то это работа с инфекционными больными.

Инфекционные больные – это в основном (примерно 90%) острые состояния, т.е. это кишечные инфекции, острые респираторные инфекции, также острые заболевания гепатобилиарной системы (заболевания печени, системы выделения желчи – желчный пузырь, внутрипеченочные и внепеченочные желчные протоки), различных вирусные и бактериальные инфекции.

Поступающие в стационар больные с хроническими инфекционными заболеваниями в основном пациенты, стоящие на диспансерном учете, – это пациенты с хроническими вирусными гепатитами, ВИЧ-инфицированные.

Врач-инфекционист в поликлинике ведет прием как раз диспансерных больных, состоящих на учете у врача по хроническим инфекционным заболеваниям.

На фото: бригада РАО инфекционного стационара

Я вела прием и у нас в поликлинике, а также по совместительству работала в Мирнинском филиале Республиканского СПИД-центра (г. Якутска) врачом-инфекционистом и вела ВИЧ-инфицированных пациентов.

В поликлинической работе, помимо ведения своих диспансерных пациентов, врач-инфекционист также должен заниматься просветительской работой, т.е. проводить лекции о профилактике инфекционных заболеваний: кори, гепатита, ВИЧ-инфекций и других.

 - Какие случаи из практики вам запомнились больше всего?

- Случаев у нас много, все они разные и многие из них, конечно, сложные. Например, бывали острые случаи менингита у детей.

Бывали случаи, когда поступали дети вроде бы с вирусной инфекцией, но потом оказывалось, что вирусная инфекция всего лишь была пусковым механизмом, фактором развития, например, острого лейкоза.

В моей практике был случай, когда поступил подросток с инфекционным мононуклеозом, но потом в итоге оказалось, что у ребёнка таким образом проявлялся именно острый лейкоз.

Помню, как в первый раз я столкнулась с синдромом Кавасаки – это аутоиммунный процесс, он проявляется именно как инфекционное заболевание, т.е. когда поступил ребёнок, у него был диагноз скарлатина. Вся клиническая картина указывала именно на это – была скарлатиноподобная сыпь, высокая температура, и эта температура ничем не сбивалась в течение недели, кровь была септическая.

Но потом эта сыпь, которая похожа на скарлатину, образовала узелки и изменилась картина анализов крови, начались изменения, непохожие на инфекционный процесс. Ребёнка быстро диагностировали и отправили в кардиоревматологическое отделение с подозрением на синдром Кавасаки, где диагноз впоследствии и подтвердился.

На фото: инфекционный стационар

Конечно, были случаи и с ВИЧ-инфицированными пациентами, которые поступали крайне тяжелыми, в сопорозном или бессознательном состоянии, когда ВИЧ-инфекция уже начинала перетекать в стадию СПИД.

Был случай, когда пациентка поступила с грибковым менингитом и её мы выходили, вылечили, сейчас она живёт обычной полноценной жизнью.

Также у ВИЧ-инфицированных пациентов, у которых идет уже иммунодепрессия и полный иммунодефицит, начинаются тяжелые заболевания крови, связанные с нарушением или полным блоком костного мозга, т.е. костный мозг перестает работать, и пациенты потихоньку начинают умирать.

У меня было два случая в практике, когда таких пациентов мы вытащили, и они сейчас ведут нормальный, полноценный образ жизни.

- Что, по вашему мнению, самое сложное в вашей работе?

- Самое сложное в нашей работе то, что инфекционные пациенты в основном всегда острые и нам нужно поймать момент и остановить протекание острого процесса.

Работа стационарных врачей-инфекционистов в принципе всегда сложная, требуется постоянно быть наготове, тем более если ты – один врач в стационаре.

Мы работаем во всех экстренных ситуациях, нам всегда надо быть на связи, чтобы при поступлении острых пациентов по скорой помощи или по самообращению, всегда можно было быстро осмотреть, быстро распределить и вовремя начать этиотропную, патогенетическую терапию. Могут быть незапланированные, экстренные выезды на очаг или на вспышку инфекции.

 - А что вы можете назвать самым главным и важным в вашей профессии?

- Когда ты выхаживаешь тяжелых, почти обреченных больных, и ты им даешь шанс на жизнь. И потом, когда они уже выздоравливают и выписываются из больницы, ты их начинаешь наблюдать, вести, общаться с этими пациентами – прямо стимул появляется, очень радостно становится за этих людей.

У нас была одна пациентка, которую отказались лечить в другом городе, куда часто выезжают на лечение. Оттуда она приехала на каталке - не могла ходить. У нее был диагноз ВИЧ-инфекция в стадии СПИДа, началась полинейропатия, то есть как раз те самые нарушения в виде гемипареза.

На фото: врач и лаборант КТ

А пациентка молодая, ещё жить и жить. Мы её тоже выходили, вылечили, и от нас она выписывалась уже с возможностью ходить самостоятельно. Сейчас она благополучно живёт, полноценно, обычной жизнью.

И вот такие случаи дают нам больше позитива, понимания, что мы действительно помогаем нашим пациентам, что они выздоравливают, что они живут полноценно, заводят семьи, рожают детей. Ведь у ВИЧ-инфицированных рождаются здоровые дети, а ведутся такие планирующие беременность или уже беременные как раз под наблюдением именно врача-инфекциониста.

- Как появление новой коронавирусной инфекции отразилось на вашей работе? Помните ваших первых ковидных больных?

- «Нулевой» пациент поступил в инфекционное отделение 16 апреля. В Якутии ковид появился 17 марта, а в нашем городе первый пациент (его мы называем «нулевым» пациентом) – 16 апреля, и 16 же апреля наше инфекционное отделение развернулось на ковидный госпиталь.

Сначала мы находились в п. Заречный в нашем инфекционном отделении, так как это был единственный пациент (наш, местный), который приехал из другого региона уже с положительным анализом. Он благополучно выписался и потом уже начали поступать вахтовые рабочие.

И мы, конечно же, развернулись сначала на полные 35 коек в ковидном и столько же в провизорном отделении в главном корпусе стационара Мирнинской ЦРБ. Поэтому наш корпус разделился на два отделения – провизорное и ковидное.

В провизорное отделение поступали с пневмониями и с подозрением на коронавирусную инфекцию (без уточненных анализов), т.е. это были пациенты с сомнительными результатами анализов или без них, но с подозрением на ковид.

В провизорном отделении у нас была сортировка пациентов.

А потом уже начали поступать пациенты уже с дальних нефтегазовых месторождений. Были и очень тяжелые, мы сами вылетали на мест, забирали этих пациентов. И дальше по накатанной схеме уже пошла работа по ковиду.

Конечно, очень большая нагрузка была в провизорном отделении, потому что туда поступали пациенты с пневмониями, т.е. неподтвержденными диагнозами, и потом уже, по мере поступления и по мере выявления, мы распределяли этих пациентов в отделения.

 - Какая обстановка в отделении сейчас?

- Вот уже почти 9 месяцев мы находимся в главном корпусе, у нас уже полностью отработанная схема, круглосуточный стационар, мы развернулись от 50-ти коек до 160-ти.

В данное время мы стали ковидным центром и полностью обслуживаем всю Западную Якутию - это Вилюйская группа районов, Ленский, Анабарский и Оленекский районы. В настоящее время у нас почти каждый день санитарные рейсы, забираем и доставляем в Мирный тяжелых пациентов.

В стационаре много что изменилось с приходом ковида. Сейчас у нас работает полным ходом наша кислородная станция – это централизованная станция, где кислородные проводки и консоли подключены к палатам. Это очень удобно.

Кислород подается в реанимацию, у нас реанимация на шесть коек, ещё мы планируем развернуть десять коек палаты интенсивной терапии, потому что с каждым разом у нас пациентов тяжелых становится всё больше. По линии Минздрава получили три аппарата ИВЛ «Mindray», где в основном ведем пациентов на неинвазивном методе вентиляции легких через маску НИВЛ и через биназальные канюли высокопоточным кислородом. У нас еще намечаются поставки медоборудования, лекарственных препаратов.

К нам на подмогу прибыли врачи-реаниматологи из г. Якутска, по линии оперштаба Минздрава РС(Я), работаем так с сентября.

В корпусе также появились врачи узкого профиля – эндокринолог, кардиолог, невролог, хирург-травматолог, врачи функциональной диагностики УЗИ ОБП, ЭХОКГ.

По сравнению с первой волной, вторая волна ковида протекает тяжелее, поступают тяжелые, крайне тяжелые и терминальные пациенты.

Поступают поздние обращения из дома, также санитарными рейсами у нас доставляют тяжелых пациентов из тех районов, где нет возможности провести диагностику с помощью КТ-исследований.

Именно по результатам КТ-исследования мы ставим степень поражения, тяжесть течения пневмонии и, конечно, по степени тяжести и состоянию пациента уже назначаются этиотропная и патогенетическая терапия.

По обеспечению лекарствами у нас проблем нет. Администрация Мирнинской ЦРБ, МО «Мирнинский район», МО «Город Мирный», АК «АЛРОСА» – все помогают снабжением лекарственными препаратами.

Тяжелым больным со станции переливания крови г. Якутска периодически заказываем антиковидную плазму. Антиковидная плазма положительно работает, дает хорошие результаты.

Но несмотря на всё это бывают и печальные исходы – это летальности.

Обидно, когда пациенты более молодого возраста, чем группа риска (до 65 лет), самостоятельно начинают лечиться и находятся дома, не обращаются за медицинской помощью, а потом получается так, что они поступают уже в запущенной форме, уже, можно сказать, в терминальной стадии, с поражениями лёгких 80-90%. И, конечно, у таких пациентов шансы на полное выздоровление минимальные.

Тяжелыми у нас поступают и пациенты с хроническими заболеваниями, с тяжелым преморбидным фоном, т.е. это наличие у человека сахарного диабета, патологий сердечно-сосудистой системы, онкологических заболеваний, заболеваний эндокринной системы (териодиты, териотоксикозы), ожирения. Эти пациенты очень тяжело переносят новую коронавирусную инфекцию.

Конечно, у нас есть и радостные моменты, когда мы выхаживали возрастных пациентов, которые уже были подключены к аппарату искусственной вентиляции лёгких.

Был пациент у нас – 82 года, он в течение пяти дней находился на ИВЛ, но мы его выходили, он уже выписался.

 - С какими трудностями приходится сталкиваться, что дается сложнее всего?

- Трудности есть в каждой работе. Часто мы сталкиваемся с негативным отношением со стороны пациентов и родственников, но мы их тоже понимаем.

Есть пациенты-диссиденты, которые не верят в ковид, есть пациенты, которые на фоне острого периода болезни ведут себя крайне агрессивно. Нарушается эмоциональный фон у всех пациентов, появляется чувство страха смерти, внутренняя тревога. И такое состояние постепенно переходит в бессонницу и далее в психосоматические нарушения.

Конечно, это наша работа, мы это понимаем, проводим беседы с пациентами. Такие пациенты нуждаются именно в беседе, там должен быть момент такой психологической поддержки.

Если пациенты, которые поступают с дыхательной недостаточностью, и на фоне гипоксии (кислородное голодание мозга) у них развивается ковидная энцефалопатия, сейчас уже даже диагноз есть – «ковидная энцефалопатия» или «ковидный делирий» (делирий – это психоз).

Обычно это тяжелые пациенты и вот на фоне недостатка кислорода у наших пациентов развивается именно нарушение психики – они становятся очень агрессивными, им ничего не нравится, им кажется, что мы их совершенно не лечим, мы к ним никогда не подходим, становятся капризными, обращаются к своим родственникам. Родственники начинают беспокоиться, действительно ли так происходит.

Мы тогда объясняем родным, что у их близкого человека нарушение психики на фоне интоксикации. Иногда бывает, что крайне агрессивно себя ведут. Вот бывает же такое состояние – алкогольный психоз, практически такое же состояние отмечается иногда и у наших пациентов.

И вот эти психозы мы начали замечать именно со второй волны. При первой волне такого не было, были моменты, когда пациенты не совсем верно оценивали происходящее, но вот такой агрессии не было. Поэтому мы замечаем, что вторая волна – она намного серьёзнее, намного сложнее протекает.

 - Какие советы людям вы могли бы дать в сложившейся ситуации?

- Средства массовой информации, конечно, и так постоянно говорят о том, чтобы люди себя берегли, какие-то меры предосторожности соблюдали.

Но народ расслабился после первой волны, особенно когда был спад в августе. В то время меры предосторожности и ограничения немножко ослабили, население расслабилось, не стремятся соблюдать дистанцию, масочный режим не соблюдается как следует.

А уже с сентября началась вторая волна. Сейчас гораздо больше больных, есть коллективные заражения, семейные заражения – несколько человек из одной семьи могут поступать тяжелыми.

Поэтому, конечно, ещё раз хочется напомнить о том, что крайне необходимо позаботиться о себе, о своих близких – носить маску и надевать перчатки при посещении общественных мест, соблюдать социальную дистанцию, постараться сократить социальную активность. При любых симптомах ОРВИ сразу обратиться за медицинской помощью, вызвать врача на дом. При признаках ОРВИ из дома, конечно, не выходить.

 - Расскажите подробнее о «ковид-диссидентстве», как объяснить людям, что нельзя пренебрегать мерами профилактики и защиты?

- Конечно, приходится с этим явлением сталкиваться. И до сих пор это есть, до сих пор люди не верят в COVID-19, они думают, что это что-то вроде обычного гриппа (хотя тут стоит отметить, что и грипп – это тоже весьма опасное заболевание). Бывает, пациенты недоумевают, что как так вышло – они получают прививку от гриппа и заболели ковидом.

Но это совершенно разные инфекции и совершенно по-разному проходит течение, клиника этих заболеваний.

И если от гриппа у нас есть вакцина и конкретное, стандартное лечение, то от новой коронавирусной инфекции стандартного лечения сейчас нет. Мы все работаем по временным рекомендациям Министерства здравоохранения РФ.

Так как это новая инфекция, вакцина в стадии разработки и проходит клинические испытания, здесь надо подождать, наверное, год-два, чтобы создался коллективный, популяционный иммунитет и сейчас рано говорить о том, когда остановится эта инфекция.

Инфекция малоизученная, коварная, так зачем лишний раз подвергаться риску ей заразиться? Конечно, лучше использовать все способы защититься, о чём мы уже говорили.

 - Напомните, пожалуйста, какими осложнениями чревато новое заболевание, в чем его коварство? Почему нельзя недооценивать опасность новой инфекции?

- Дело в том, что первые проявления COVID-19 не совсем специфичные, заболевание протекает как обычное ОРЗ – насморк, першение в горле, может быть небольшая температура.

Уже на 4-5 день присоединяется аносмия – потеря обоняния и вкуса, и после этого начинает подниматься температура. Температура бывает от средних цифр до самых высоких. И потом наступает уже дыхательная недостаточность, которая показывает, что уже идет поражение легких.

Именно поражение легких коварно при COVID-19, что поражается именно интерстициальная ткань легких, т.е. поражаются мелкие сосуды, мелкие альвеолы, бронхиолы.

Происходит микротромбирование мелких сосудов легких, образуются более крупные тромбы, что является угрозой жизни пациента, поэтому с момента поступления назначаются препараты, разжижающие кровь.

Нельзя недооценивать опасность новой инфекции!

Наши пациенты думают, что они заболели простудой или гриппом (хотя при гриппе обращение за медицинской помощью обязательно!), начинают лечиться дома и запускают болезнь. А дальше она развивается иногда крайне стремительно и сложно взять процесс под контроль. Поражение лёгких может развиться очень быстро.

- Какие напутствия вы могли бы дать тем, кто только собирается выбрать профессию врача и, в частности, специализацию как у вас?

- Конечно, я не буду призывать всех стать врачами-инфекционистами, ведь выбор профессии врача – это очень ответственно, это должно исходить именно изнутри, это призвание.

Надо полностью отдавать себя работе, у тебя всегда должен быть особый и близкий контакт с пациентом, у него должно быть доверие к своему врачу.

Ещё я хочу добавить, что работать в ковидных центрах очень тяжело, это действительно тяжелая работа.

И не потому, что мы работаем в этих костюмах, нет. Просто тут пациенты особенные, от среднетяжелых до крайне тяжелых, и это новая, еще до конца не изученная инфекция. Никогда не было раньше, чтобы так много пневмоний проходило через стационар.

Очень большая нагрузка на лучевую диагностику. С момента поступления «нулевого» пациента наши рентгенологи безотрывно работают.

А сейчас практически каждый второй пациент поступает в ковидный госпиталь с пневмонией.

С нами работают студенты из нашего медицинского колледжа, ребята стойкие, они с начала пандемии у нас работают, я им очень благодарна.

И, конечно же, наши дорогие медицинские сестры. Вообще, наш средний и младший медицинский персонал – они такие молодцы, по долгу службы действительно работают. Многие пациенты очень благодарны за лечение и уход. Особенно ценят пациенты из других, более крупных регионов нашей России.

В принципе, весь госпиталь держится именно на медсестрах и санитарах. Мы, врачи, конечно тоже им помогаем, поддерживаем, но основная работа – это работа среднего и младшего медицинского персонала.

Сейчас мы развернулись уже на 160 коек и нам требуется больше медицинских работников именно из среднего звена, на чьи хрупкие плечи ложится большая и серьёзная работа.

Мы очень благодарны Министерству здравоохранения Российской Федерации, Главе Республики Саха (Якутия) Айсену Сергеевичу Николаеву, Министерству здравоохранения Республики Саха (Якутия), АК «АЛРОСА» (ПАО), ООО «РНГ-Снабжение», администрациям МО «Мирнинский район», МО «Город Мирный», ГБУ РС (Я) «Мирнинская ЦРБ» и недропользователям нашего района за поддержку и содействие в это непростое время.

Благодаря такой мощной поддержке мы справляемся, работаем и верим в то, что общими усилиями мы сможем победить эту пандемию.

Валерия Бобровская